От автора — Виктор Станицын; Смиггерс — Юрий Недзвецкий; Самуэль Пиквик — Владимир Грибков (на фото); Треси Топман — Владимир Дамский; Август Снодграсс — Константин Градополов; Натаниэль Винкель — Александр М. Комиссаров; миссис Бардль — Мария Пузырёва; миссис Клопинс — Анна Коломийцева; Сэм Уэллер — Анатолий Кторов; Додсон — Александр Карев; Фогг — Михаил Болдуман; свирепый извозчик — Дмитрий Шутов; мистер Джингель — Павел Массальский; мистер Уордль — Николай Титушин; Эмилия — Галина Калиновская; Рахиль — Софья Гаррель; миссис Уордль — Анастасия Зуева; Джо — Владимир Баталов; миссис Арабелла Аллен — Тамара Михеева; Мэри — Мария Щербинина; Иов Троттер — Сергей Блинников; Бен Аллен — Владимир Трошин; Боб Сойер — Леонид Губанов; Перкер — Иосиф Раевский; судебный пристав — Николай Ковшов; Винкель-старший — Иван Тарханов; малютка Бардль — Анна Комолова.
Инсценировка — Наталия Венкстерн. Ассистент режиссёра — Михаил Булгаков, Иосиф Раевский. Композитор — Юрий Никольский, Николай Сизов. Оркестр театра п/у С. Германова Год записи: 1955
ПОСМЕРТНЫЕ ЗАПИСКИ ПИКВИКСКОГО КЛУБА Роман (1837) краткое содержание
Пиквикский клуб — ассоциация, включающая в себя Корреспондентское общество, членами которого являются путешествующие по прилегающим к Лондону графствам Сэмюел Пиквик, Треси Тампен, Огастес Снодграс, Натэниел Уинкль. Взяв на себя обязанность информировать клуб «о своих изысканиях, наблюдениях над людьми и нравами», воссоздавая «картины местной жизни или пробужденные ими мысли», члены П. к. предоставляют автору обильный материал для расцвеченного комизмом очерка повседневности, в гуще которой развертываются эксцентрические приключения персонажей. Следуя «пиквикской теории», все они считают доброжелательность и доверие к ближнему фундаментальным началом человеческих отношений. Благородство помыслов и незамутненное ощущение радости жизни создает фарсовые ситуации при соприкосновении участников П. к. с реальным порядком вещей. Однако неискушенность пиквикистов представляет собой этическую позицию, продиктованную неприятием гнетущих и отталкивающих сторон действительности, как и непоколебимой верой в добропорядочность и великодушие, присущие людям по самой их природе. Наивные чудаки становятся героями, выражающими заветные убеждения Диккенса. В долговой тюрьме, куда П. попадает, из принципиальных соображений отказываясь примириться со жребием жертвы аферистов и крючкотворов, обвинивших его в нарушении брачного обещания, якобы им данного квартирной хозяйке, один из сокамерников замечает: «Если бы я так мало знал жизнь, я бы взял да утопился». Но обаяние личности лидера П. к., как и несокрушимость его моральных установлений, предопределяются как раз сохраненной им до почтенных лет неосведомленностью относительно общепринятых житейских установок. Забавный в своих непосредственных проявлениях альтруизм Пиквика с естественностью определяет характер его поступков, к сколь бы нелепым последствиям они ни приводили в мире торжествующего здравомыслия, которому совершенно чужд П. к. Сочиняемый председателем трактат о повадках рыбешки, населяющей Хэмпстедские пруды, как и археологические изыскания, стимулируемые таинственными письменами на камне, оказавшимися розыгрышем, устроенным деревенским шутником, поглощают причастных к П. к., вызывая у них неподдельный энтузиазм, который не имеет ничего общего с обыденными интересами и устремлениями. Словно не замечая окружающей вульгарности, не стремясь извлечь для себя никаких уроков из столкновения с примерами своекорыстия, интриганства и бесчестья, пикви-кисты создают вокруг себя особую жизненную среду. В ней доминирует безусловная приверженность высоким этическим критериям и желание счастья, которое немыслимо без атмосферы «веселья, довольства и мира». Эта атмосфера издавна установилась в поместье семьи Уордлов Менор Фарм, где развертывается действие многих эпизодов, отразившихся в протоколах П. к., и где сами пиквикисты под конец обретают гармонию осуществившегося идеала, к которой их ведет любовь.
